ЗАЧЕМ ПЕСНЯ ЖАВОРОНКУ?
В какой из малых городов ни приедешь, тут непременно совершается то, что именуется литературным творчеством, литературным процессом. Есть заметные для живущих тут граждан произведения того или иного жанра, есть овеянные местной славой литераторы - звезды первой, и второй, и третьей районной величины. Меня всегда это умиляло, как умиляет и очаровывает, например, игра на русской гармони или исполнение песен на самодеятельной сцене.

Лет этак сорок назад (а словно бы вчера) у нас в Конакове при редакции районной газеты действовало (творило!) литературное объединение, или, если скромнее выразиться, литературный кружок численностью около десятка человек. Я был его участником и до сих пор вспоминаю о нем с самыми добрыми чувствами. О том литературном кружке я даже повесть написал. Она в моей книге «Полоса отчуждения».

Между прочим, несколько участников конаковского литературного кружка стали потом членами Союза писателей: Владимир Кавторин, Борис Осипов и... ваш покорный слуга. Не знаю, вступил ли в члены Союза писателей не проживающий теперь здесь Валентин Стариков, но наслышан, что он тоже, как и мы, закончил Литературный институт им. Горького, стал автором нескольких стихотворных сборников... Именно Стариков был в ту пору звездой первой величины на небосклоне конаковской литературы, и мы гордились им: он получил премию на Всесоюзном литературном конкурсе «Комсомольской правды», помнится, за стихотворение об электросварщике.

Встряхнул Иван-царевич чубом

И на одно колено встал,

И вот оно, явилось чудо:

Соединяется металл!

К сожалению, эта кружковая деятельность осталась в далеком прошлом...

Не так давно, будучи в Кимрах, я узнал, что как раз там-то существует литературное объединение: начинающие писатели регулярно собираются в городской библиотеке, обсуждают свои произведения... Я так порадовался этому! Как было бы хорошо, если б и конаковские литераторы собирались тоже в городской библиотеке... Сожаление свое я изложил в статье «Давайте потрудимся!», опубликованной в «Тверских ведомостях».

Последствия этой публикации были обескураживающими: два десятка библиотекарш нашего города выступили с коллективным письмом в местной газете. Увы, они написали не о том, что всецело поддерживают эту идею... нет, они весьма ядовито уличали меня в желании «привлечь внимание к своей выдающейся персоне», поскольку-де никто не интересуется мною как писателем.

С изумлением смотрел я на двадцать подписей под уличающей статьей этой и так решил, что ее следует воспринимать как произведение публицистического жанра в нашей конаковской литературе. А публицистика - жанр боевой, злободневный, отсюда и полемический задор.

А в другой местной газете (в «Заре») появилось «Открытое письмо...» Автор ее мне не знаком, но за подписью следовал титул пышный, как у испанского гранда: «рядовой житель г.Конакова, член Союза журналистов России, заслуженный работник культуры».

«Многие Ваши суждения наталкивают на мысль, - писал заслуженный работник, - что Вы страдаете манией величия и, не стесняясь, восхваляете сами себя в этой статье... Анализ Ваших последних статей позволяет мне сказать, что Вы деградируете как личность, как писатель, и постепенно сползаете с позиций творца высокохудожественной прозы».

Насчет собственной деградации и позиций творца трудно мне судить: со стороны виднее. Но если отодвинуть в сторону авторское самолюбие, как тут не порадоваться: у нас в городе публицистический жанр отнюдь не в забросе. Его чтут и заслуженные жители, и незаслуженные. Конечно, хотелось бы иметь публицистику на более высоком качественном уровне, но тут уж... что испечем, то сами и кушаем.

Обычно вслед за страстной публицистикой в литературном строю идет вдохновенная поэзия... Ну, с этим у нас тоже вполне благополучно: поэтов много, пишут они хорошо, иной раз очень хорошо. Иногда, правду сказать, озадачивают неожиданными ракурсами видения мира:

Меня врачует Волга не речами -

Волшебной силой делится со мной.

Ее поддержку чувствую плечами,

Ее дыханье слышу за спиной.

Прочитаешь, изумишься: как это можно поддержку плечами чувствовать? Но изумление можно отнести к положительным чувствам. Можно сказать, созидательным, не так ли?

Повторяю: у нас талантливые стихотворцы. Разумеется, пишут они о вещах сугубо поэтических - весна, тонкие намеки на интимные обстоятельства, «любовная дрожь», «тайны», «печаль потерь» и так далее. Но иногда стихи обретают отнюдь не нежное и не воркующее, а, напротив, гневное гражданское звучание, и тут уж они смыкаются с публицистикой. Вот Николай Стрельников, один из старейших наших поэтов, автор двух стихотворных сборников, гневно обличает крохоборов, вымогателей, взяточников.

Так и чудится: вот он, как хищник, глядит

На карман твой, совсем небогатый.

Не какой-то там «западный» гангстер-бандит,

А российский, родной вымогатель.

Никакого познания света - ни зги!

Лишь циничная всюду ухмылка.

Дескать, так уж устроены наши мозги,

И - бутылка, бутылка, бутылка...

Лично я всецело разделяю гнев и негодование Николая Стрельникова, потому как на бытовом уровне, увы, сталкиваюсь с этим равнодушием к «познанию света» и со стремлением получить на бутылку.

Можно привести немало примеров, чтобы убедиться, как тесно переплетена конаковская литература с живой жизнью, что безусловно является ее положительной, можно даже сказать, сильной стороной. И вообще литературная полемика придает энергию творческому процессу, убыстряет ток литературной жизни.

Вот библиотекарша Татьяна Бутузкина стихотворно со страницы газетной обличает некоего литератора, который не имеет «чеховского пенсне», зато имеет нехорошую привычку «топтать чужое ногами, потому что внезапно ослеп».

Ну а детскую Вашу привычку

Неожиданно плюнуть вслед

Я в эпиграф беру и в кавычки.

Вы в пустыне живете, я - нет.

Тут уже горячая ненависть на грани пылкой любви. И так бывает.

Еще раз скажу: не следует относиться легкомысленно к подобного рода распрям. Помните, у Ахматовой? «Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда....» Это та самая среда, в которой появляются шедевры, подобно тому, как возрастают прекрасные цветы или деликатесные шампиньоны на унавоженной почве.

Однако же распри распрями, а возвышенные чувства, истинно поэтические темы волнуют чаще и глубже наших местных литераторов. И, конечно, стихотворцев в Конакове значительно больше, нежели творцов «презренной прозы». Сочинение стихов привлекает кажущейся легкостью. Стихи можно сочинять где угодно и когда угодно: сидя в автобусе или над бухгалтерской ведомостью, шагая в школу или хлопоча в кухне над кастрюлей с супом. Потому их пишут школьники и пенсионеры, рабочие и начальники.

Кстати, опять о начальниках... Вот лирику заместителя главного инженера Конаковской ГРЭС Аркадия Казанского наши местные музыканты перекладывают на песенный лад. Почему? А потому что она волнует сердца, так надо полагать. Я знаю, что Аркадий Аркадьевич написал даже венок сонетов, а это уж, на мой взгляд, высший пилотаж в поэтическом ремесле. Да ведь и не он один сочинил венок! Есть таковой и у Бориса Осипова.

Можно назвать и еще немало имен наших стихотворцев, которые довольно часто пытаются порадовать своими стихами со страниц ли местной газеты, просто ли в рукописном виде: Николай Степаненко, Евгения Победимская, Светлана Попова.

С прозой сложнее - прозаик непременно должен сесть за стол, положить перед собой чистый лист бумаги, взять в руку вдохновенное перо и сидеть, сидеть, сидеть... при этом усиленно «двигать мозгами». Труд нелегкий. Тот, кто имеет обыкновение писать письма близким, знает, что не такое это простое дело. Тем не менее можно говорить и о заметных успехах в прозаическом жанре.

Вот стала выступать с рассказами в нашей местной и даже областной прессе Валентина Дорожкина, служащая Конаковской ГРЭС. Вот в журнале «Русская провинция» напечатана документальная повесть Елены Красавиной «Лейтенант юстиции», главы из которой публиковались и в местной газете, и в «Тверских ведомостях». Припоминаю, что несколько лет назад в литературном альманахе «Тверь» был опубликован рассказ Бориса Гладкова....

Появилась надежда и на становление жанра критики в нашей конаковской литературе: недавняя выпускница филфака Тверского университета Наталья Барановская выступила в местной газете со статьей «Писатель в зеркале творчества». В статье этой подкупает то, что Бapaновская не пересказывает содержание разбираемого творения, она размышляет и делает это не просто так, а квалифицированно. Всегда, знаете ли, интересно, когда размышляют, кто бы это ни делал.

Как стойкому приверженцу дела литературного, мне хочется, чтоб стихи и прозу писали все... и чтоб читали все... и чтоб дела литературные, а не политические - ну ее к черту, эту политику! - были предметом горячих обсуждений в магазинной ли очереди, за гостевым ли столом. Но когда я выражаю эту мысль вслух или печатно, меня тотчас укоряют, что я, мол, хочу чести для себя лично, хочу большего внимания к своей персоне. Эти укоры мне, признаться, уже изрядно наскучили.

Иной раз подумается: а зачем нам, собственно говоря, литературное сочинительство в наш суровый век? К чему оно, когда каждый стремится сделать свой маленький или большой бизнес? Имеет ли оно смысл, когда лучшие силы людей устремлены к торгашеским интересам, к обогащению любой ценой? Один приватизировал берег Волги, другой занялся делом купеческим, третий собирает с купцов рэкетирскую дань, четвертый облагает поборами пенсионеров, у которых «карман совсем небогатый» ...Однако же люди тянутся и к литературному творчеству. Значит, есть потребность души.

А зачем песня жаворонку? Наверняка от нее никакого прибытку птахе. А вот поди ж ты - поет!

Пока поем - живем!

Юрий КРАСАВИН.